Для начала, прочтите, пожалуйста, статью о даре речи на иных языках. Мы находим в Библии четыре ключевых места, цитируемых в поддержку молитвы языками: Римлянам 8:26, 1 Коринфянам 14:4–17, Ефесянам 6:18 и Иуды 1:20. Послание к Ефесянам 6:18 и 20-й стих Послания Иуды упоминает молитву в единении с Духом. Однако маловероятно, что эти места являются доказательством существования особого молитвенного языка.

Римлянам 8:26 учит нас: «Дух тоже приходит к нам на помощь: ведь мы слабы и не знаем, о чем нам следует молиться. Но сам Дух просит за нас воздыханиями, которые нельзя выразить словами» (тут и далее современный перевод Российского Библейского Общества). Два основных момента заставляют усомниться в том, что этот текст говорит о языке молитвы. Во-первых, тут сказано, что просит Дух, а не верующие. Во-вторых, написано, что Дух просит «воздыханиями, которые нельзя выразить словами». В то же время, сама суть речи на других языках – это произнесение слов.

Это оставляет нас с текстом в 1 Коринфянам 14:4–17, особенно со стихом 14: «Ведь если я молюсь на таком [незнакомом] языке, дух во мне молится, но разум мой не участвует в этом». Тут четко говорится о «молитве на языках». Что это значит? Прежде всего, в этом месте дар речи языками сравнивается с даром пророчества. На основании стихов 2–5 можно прийти к выводу, что Павел считает дар пророчества более важным. В то же время Павел ценит дар языков и говорит, что он рад, что говорит на языках более кого-либо другого (стих 18).

Вторая глава книги Деяний описывает первое проявление дара языков. В день Пятидесятницы апостолы говорили на разных языках. Из этой главы становится очевидным, что апостолы говорили на человеческих языках (Деяния 2:6–8). Способность человека говорить на ином языке, незнакомом ему, была дана с целью донесения Евангелия носителям этого языка. В многокультурной среде Коринфа дар языков был особенно ценным. Коринфские верующие могли распространять Евангелие и Слово Божье при помощи дара языков. Тем не менее, Павел совершенно отчетливо дал понять, что даже в этом случае сказанное должно быть истолковано, переведено (1 Коринфянам 14:13, 27) для понимания всех присутствующих.

В чем же тогда различие между молитвой на ином языке и речью на иных языках? 1 Коринфянам 14:13–17 указывает на то, что молитва на языках также должна быть истолкована. В связи с этим очевидно, что молитва на языках является обращением к Богу. Эта молитва служит тому, кто говорит на этом языке, но она также должна быть истолкована для назидания всего Тела Христового.

Считающие эту молитву особым языком общения с Богом не согласны с таким толкованием. Это альтернативное понимание можно подытожить следующим образом: молитва на языках является личным молитвенным языком между верующим и Богом (1 Коринфянам 13:1), который верующий использует для собственного созидания (1 Коринфянам 14:4). Такое толкование не соответствует Библии по следующим причинам:

1. Каким образом молитва на языках может быть личной молитвой, если она должна быть истолкована (1 Коринфянам 14:13–17)?

2. Как можно молиться на языках для собственного назидания, если Писание говорит, что духовные дары даны для созидания Церкви (1 Коринфянам 12:7)?

3. Как можно лично молиться на языке, если он имеет значение для неверующих (1 Коринфянам 14:22)?

4. В Библии ясно сказано, что не каждый обладает даром языков (1 Коринфянам 12:11, 28–30). Как может молитва на языках служить для собственного созидания, если не все получают этот дар? Не все ли нуждаются в созидании?

Существует и другая интерпретация молитвы языками, заслуживающая на рассмотрение. Некоторые считают, что такая молитва является «секретным кодом», который не позволяет сатане и его бесам понимать наши молитвы и тем самым получить преимущество над нами. Такое толкование также не является библейским по следующим причинам: во-первых, Новый Завет последовательно описывает, что соответствующий дар подразумевает использование человеческих языков. Маловероятно, что сатана и его демоны не понимают их. Во-вторых, Библия часто упоминает о верующих, которые вслух молились на родном языке без каких-либо опасений, что сатана может «перехватить» их молитву. Даже если сатана и/или его демоны слышат и понимают молитвы, – они не имеют власти помешать Богу дать ответ на молитву в соответствии с Его волей. Мы знаем, что Бог слышит наши молитвы.

Как же быть со многими христианами, молящимися на языках и находящими такую молитву весьма созидательной? Во-первых, мы должны основывать нашу веру и поступки на Писании, а не на опыте. Мы должны рассматривать наш опыт в свете Библии, а не наоборот. Во-вторых, многие культы и мировые религии также сообщают о случаях речи на иных языках. Очевидно, что это не было действием Святого Духа. Так что, похоже, демоны также способны давать фальшивый дар говорить языками. Это должно подталкивать нас к еще более тщательному сравнению нашего опыта с Писанием. В-третьих, многие исследования показали, что молитве/речи на языках можно научиться. Слыша и наблюдая, как говорят на языках другие, человек может научиться этому, даже несознательно. Это является наиболее вероятным объяснением подавляющего большинства случаев молитв на языках среди христиан. В-четвертых, ощущение «самосозидания» является естественным. Человеческое тело производит адреналин, испытывая нечто новое, захватывающее, эмоциональное или иррациональное.

Вопрос молитвы на языках является вопросом, с которым христиане могут с уважением и любовью согласиться или не согласиться. Молитва на языках не определяет спасение. Является ли молитва на языках личным языком верующего, или нет – это не входит в число основополагающих вопросов христианской веры. Таким образом, хотя мы считаем, что библейское толкование молитвы на языках не ведет к идее о частной молитве для личного созидания, мы также признаем, что многие, кто практикует это, являются нашими братьями и сестрами во Христе, достойными нашей любви и уважения.